АЛЕКСАНЯН Василий Георгиевич
(1972-2011)
Бывший исполнительный вице-президент (с полномочиями президента) ОАО НК ЮКОС,
бывший вице-президент, начальник правового управления НК “ЮКОС”,
бывший адвокат главы НК “ЮКОС” Михаила Ходорковского
Умер 3 октября 2011 г.
Василий Алексанян родился в 1972 году.
Окончил Московский государственный университет, школу права Гарвардского университета США, магистр права.
В 1992-1994 гг. работал в адвокатской фирме Cleary, Gottlieb, Steen & Hamilton (США).
С 1995 по 1996 год – начальник юридического департамента в инвестиционно-промышленной группе компаний SUN Group (Великобритания).
С декабря 1996 года – вице-президент, начальник правового управления НК “ЮКОС” (Москва).
По постановлению Басманного суда Москвы 19 марта 2004 г. счет Алексаняна в Швейцарском банке был арестован.
В 2004-2005 годах Алексанян защищал акционеров ЮКОСа Василия Шахновского и Платона Лебедева.
На этого времени Генпрокуратура неоднократно допрашивала Алексаняна в качестве свидетеля по делу ЮКОСа, хотя он имел статус адвоката Адвокатской палаты Москвы и вправе был не давать показания против своих официальных подзащитных – Шахновского и Лебедева. Однако Алексанян опасался ареста и добросовестно являлся по вызовам следствия. Всякий раз он заявлял прокурорам, что, в отличие от некоторых своих коллег, не собирается скрываться за границей. При этом однажды он решил проверить, является ли “выездным”, купил авиабилет в Ригу и был задержан в аэропорту при попытке пересечь границу. (Коммерсант, 3 апреля 2006)
В марте 2006 г. президент ОАО “НК “ЮКОС” Стивен Тиди назначил Алексаняна исполнительным вице-президентом с полномочиями президента “ЮКОСа”. Как сообщил Алексанян, перед ним была поставлена задача сохранить активы компании в условиях банкротства с тем, чтобы обеспечить соблюдение интересов всех сторон – ОАО “НК “ЮКОС”, ее акционеров и ее кредиторов (Регнум, 1 апреля 2006).
30 марта 2006 г. обратился в Адвокатскую палату с заявлением о прекращении адвокатского статуса в связи с переходом на работу по найму в коммерческую организацию.
31 марта 2006 г. был допрошен в прокуратуре в рамках расследования дела “Томскнефть ВНК”. По словам самого Алексаняна, Генпрокуратура подозревала его в легализации и присвоении (растрате) денежных средств. (РИА Новости, 3 апреля 2006 )
4 апреля 2006 г. совет директоров ОАО НК ЮКОС одобрил назначение Алексаняна исполнительным вице-президентом компании с полномочиями президента.
5 апреля 2006 г. в Симоновском суде завершилось рассмотрение представления Генпрокуратуры о даче согласия на привлечение Алексаняна в качестве обвиняемого. Прокуратура подозревала его в крупном хищении и отмывании денег в составе организованной группы. Все время, пока шло слушание, в коридоре суда Алексаняна ожидали семеро милиционеров в штатском. Еще двое автоматчиков в форме ждали приказа о его задержании на лестнице. Но суд перенес объявление решения на следующий день. (Коммерсант, 6 апреля 2006)
Выйдя из зала суда, Алексанян рассказал, что в обоснование своей невиновности он передал суду несколько десятков документов, которые “доказывают, что событий, о которых рассказывает Генпрокуратура, не было”. (Коммерсант, 6 апреля 2006 )
5 апреля 2006 г. были проведены обыски в квартире, где был прописан Алексанян, и у него на даче.
В тот же день на процессе по обвинению бывшей подчиненной Алексаняна Светланы Бахминой в хищеннии имущества ООО “Томскнефть” подсудимая выступила с последним словом. В частности, она сказала: “Я еще раз обращаю внимание суда на то, что обвинение не приняло во внимание мои показания о том, что я не могла по своей инициативе принимать решения. Я получала поручения от Алексаняна и Гололобова [бывш. начальник правового управления]. По их указанию готовила все юридические документы. Ни я, ни другие сотрудники правового управления ЮКОСа не имели права подписи документов. Я не была самостоятельной фигурой”. (Коммерсант, 6 апреля 2006 )
6 апреля 2006 г. Басманный суд дал согласие на на привлечение Алексаняна в качестве обвиняемого по делу о растрате денежных средств. Он был задержан и помещен в СИЗО. 7 апреля суд санкционировал его арест. Ему было предъявлено обвинение по статье 160 УК – “присвоение или растрата” и статье 174.1 УК – “легализация (отмывание) денежных средств”.
Прокурор Валерий Лахтин сообщил суду, что Алексанян вместе с Бахминой и Дмитрием Гололобовым (бывший начальник правового управления ЮКОСа), а также с акционером компании Леонидом Невзлиным организовали в 1998-1999 годах хищения имущества ОАО “Томскнефть” и акций Восточной нефтяной компании (ВНК). “В результате этих действий преступниками было присвоено имущество “Томскнефти!” на сумму свыше 8 млрд рублей, а также акций ВНК на сумму более 12,7 млрд рублей. В декабре 1998 года Василий Алексанян, возглавлявший в это время правовое управление ЮКОСа, вместе с другими топ-менеджерами ЮКОСа помог легализовать похищенное имущество”. (Коммерсант, 8 апреля 2006)
По словам прокурора, обстоятельства дела подтверждались показаниями многочисленных свидетелей, в том числе Бахминой. Также он потребовал арестовать Алексаняна, заявив, что его подельники Гололобов и Невзлин скрываются от следствия за границей, куда может уехать и Алексанян. Кроме того, прокурор сообщил, что, находясь на свободе, Алексанян может оказывать давление на свидетелей и других участников дела. По словам Лахтина, состояние здоровья подозреваемого позволяло тому находиться под стражей. (Коммерсант, 8 апреля 2006 )
За несколько часов до задержания Алексанян рассказывал “Коммерсанту”: “Уже неделю за мной установлено наружное наблюдение, меня непрерывно “ведут”, сменяя друг друга, четыре автомобиля. Я эти машины уже узнаю, да они особо и не маскируются, наоборот демонстративно подчеркивая свое присутствие”. Свое уголовное преследование Алексанян связал с назначением на пост вице-президента ЮКОСа: “На допросе 22 марта следователь мне заявила, чтобы я держался подальше от этой компании, причем это было сделано без стеснения, в присутствии моего адвоката. После того как я сказал, что не собираюсь покидать ЮКОС, мне с усмешкой ответили, что первый раз видят человека, который добровольно просится в тюрьму. А раньше следователи мне говорили, чтобы я побеспокоился о ребенке и своем здоровье. Они сказали: оно же у вас и так слабое”. (Коммерсант, 7 апреля 2006 )
Обвинения, выдвинутые против него Генпрокуратурой, Алексанян назвал голословными, отметив при этом, что они строятся на показаниях Бахминой: “Кроме ее показаний, там ничего нет. Она в своем последнем слове сказала, что лишь выполняла мои указания. Я уверен, что в обмен на эти показания ей пообещали смягчить наказание. И я ее не осуждаю за это – она женщина, у которой двое детей! Какой тут может быть выбор? Другого объяснения этих слов я не нахожу”. (Коммерсант, 7 апреля 2006 )
На суде Алексанян заявил, что не пытался скрыться за границу и в течение двух лет всегда являлся на все допросы. “Прошу обратить внимание, что я был задержан не в аэропорту Шереметьево, не при попытке пересечь границу и не за пределами Москвы… Я считаю, что заключение меня под стражу является необоснованно жесткой мерой для меня и моего четырехлетнего ребенка, которого я воспитываю один”. Алексанян просил суд избрать ему любую меру пресечения, не связанную с лишением свободы. Однако суд согласился с доводами Генпрокуратуры и арестовал Алексаняна на два месяца. В знак протеста он объявил голодовку. (Коммерсант, 8 апреля 2006 )
7 апреля 2006 г. руководство ЮКОСа выразило удивление “жестокой и неприкрытой атакой на попытки компании провести справедливый процесс банкротства”, а также на права непосредственно Алексаняна. Об этом говорилось в заявлении ЮКОСа. “В среду 6 апреля, всего через шесть дней после вступления в новую должность, Алексанян оказался под арестом и в зале суда. Мы можем лишь предположить, что эти действия в отношении него являются прямым результатом принятия им должности для защиты нефтяной компании ЮКОС и ее законных акционеров”, – сказал пресс-секретарь ЮКОСа. (Газета.ру, 7 апреля 2006 )
8 апреля 2006 г. в “Коммерсанте” были опубликованы слова Гололобова о том, что Алексанян на протяжении двух лет не просто ходил в прокуратуру, а давал показания на него и Бахмину, за что получил временную неприкосновенность. Гололобов утверждал, что может документально подтвердить свои слова. (Коммерсант, 8 апреля 2006 )
11 апреля 2006 г. адвокат Алексаняна сообщил, что его подзащитный 8 апреля был на 10 суток помещен в карцер за отказ пройти медицинское обследование. (Газета.ру, 11 апреля 2006 )
26 апреля 2006 г. был лишен статуса адвоката. Адвокатская палата удовлетворила заявление Алексаняна от 30 марта. Президент Палаты Генри Резник рассказал, что уже после заявления самого Алексаняна в Адвокатскую палату пришло также представление Управления юстиции по Москве также с требованием о лишении Алексаняна статуса: “Но поскольку заявление Алексаняна пришло раньше, решение о лишении его статуса мы приняли на основании его заявления”. (Газета.ру, 26 апреля 2006)
2 мая 2006 г. адвокат Геворг Дангян сообщил, что Алексанян прекратил голодовку “ввиду ее абсолютной бессмысленности”. (РИА Новости, 2 мая 2006)
14 июля 2006 г. Генпрокуратура предъявила Алексаняну новое обвинение -в уклонении от уплаты налогов.
9 января 2007 г. адвокат Алексаняна Геворг Дангян сообщил, что Генпрокуратура завершила следствие.
27 декабря 2007 г. Алексанян сделал заявление для прессы. За 21 месяц нахождения в СИЗО он практически ослеп, заболел туберкулезом, а кроме того, по словам самого Алексаняна, у него было “обнаружено смертельное заболевание, которое требует проведения химиотерапии”. 26 декабря, сообщил Алексанян, Российская Федерация должна была по уже третьему указанию Европейского суда по правам человека госпитализировать его в специализированную гражданскую клинику, но этого снова не произошло. “Я доведен до критического предсмертного состояния. При этом за все это время не прекращались попытки сделать меня лжесвидетелем и получить от меня показания, порочащие других руководителей ЮКОСа, в обмен на изменение меры пресечения, то есть фактически в обмен на жизнь”,- заявил Алексанян. (Ъ, 28 декабря 2007)
17 января 2008 г. защита Алексаняна напрямую обратилась к российским властям с требованием отпустить практически ослепшего, умирающего, как выяснилось от СПИДа, их подзащитного из СИЗО в больницу. Именно в этой больнице, по словам адвоката Львовой, Алексанян, поступивший в медучреждение СИЗО с чистыми легкими, заразился туберкулезом. “Ему требовался перевод в клинику для больных СПИДом, а его поместили в инфекционное отделение больницы при СИЗО. Для человека, иммунитет которого уничтожается, нахождение в подобном месте – это приговор”, – сказала Львова. По ее словам, подтвержденных анализов на туберкулез на руках у защиты до сих пор не было. “Тюремные врачи специально затягивают. Заражение ВИЧ-инфицированного туберкулезом в тюремной больнице – это международный скандал”. (Газета.ру, 17 января 2008)
Львова подчеркнула, что Алексанян не входил в так называемые группы риска и получил ВИЧ в результате “трагического стечения обстоятельств”.
За два дня до того директор ФСИН Юрий Калинин заявил, что “врачи СИЗО № 1 готовы оказать обвиняемому Алексаняну всю необходимую помощь, однако он отказывается от нее, требуя госпитализации в другое медучреждение – вне СИЗО”. Львова продемонстрировала журналистам документ, опровергающий слова Калинина, – так называемое информированное согласие Алексаняна на лечение в СИЗО, подписанное им и пятью врачами еще в июле 2007 г. (Газета.ру, 17 января 2008)
Назначенной высокоактивной антиретровирусной терапии (ВААРТ) обвиняемый так и не получил. Лечащий врач Алексаняна не была у него в палате с конца 2007 года, анализы опухолей в лимфоузлах, взятые 21 декабря 2007 года, все еще не готовы, а Алексаняна до сих пор считают годным для выполнения следственных действий и участия в судебных слушаниях. «Его шантажируют его болезнью. «Признайся виновным и сдай коллег – тогда поедешь в больницу». Его пытают отсутствием лечения. Обо всем этом мы рассказали в Европейском суде, который в случае смерти моего клиента поставит вопрос о нарушении права на жизнь, применении пыток и давлении на подследственного», – сказала Львова. (Газета.ру, 17 января 2008)
22 января 2008 г. Верховный суд РФ рассмотрел жалобу защиты Алексаняна, которая просила освободить его из-под стражи и дать ему возможность немедленно начать лечение. Судебная тройка оставила решение Мосгорсуда в силе, причем сославшись на то, что “дело уже направлено в суд для рассмотрения по существу”. О последнем факте до этого не было известно. “Я просто в шоке,- заявила адвокат Елена Львова.- Откуда эти сведения у суда, если мы сами даже не в курсе этого! Суд не может основывать свое решение на материалах, отсутствующих в деле, и не может получать информацию вне судебного заседания, не от сторон, а извне!” (Ъ, 23 января 2008)
Во время заседания Алексанян заявил, что его специально в таком состоянии держат под арестом, пытаясь получить нужные следствию показания. “28 декабря 2006 года меня под предлогом ознакомления с материалами дела увезли в здание Генпрокуратуры. Присутствовавший там следователь Салават Каримов предложил мне сделку. Он сказал мне: “Руководство Генпрокуратуры понимает, что вам необходимо лечиться, может быть, даже не в России. Нам нужны ваши показания, устраивающие нас, и тогда мы вас выпустим, – сказал Алексанян.- Каримов сказал мне, что им нужны дополнительные доказательства, подтверждающие вину Ходорковского и Лебедева. Но я не могу давать лживые показания на невинных людей и покупать таким образом свою жизнь. Мне неизвестно ни о каких преступлениях, совершенных в деле ЮКОСа!” (Ъ, 23 января 2008)
По словам Алексаняна, после его отказа давать показания ему ужесточили условия содержания в СИЗО: “Это спецтюрьма. По стенам течет вода, в камерах два-три градуса тепла, плесень, стафилококк съедают вашу кожу заживо. Целый год я спал одетый, в куртке. Когда у меня началось обострение болезни, меня морили голодом, ограничили в получении обезболивающих”. Он также сказал, что никогда не отказывался от лечения, а также что у него на иждивении находится пятилетний сын. (Ъ, 23 января 2008)
30 января 2007 г. Михаил Ходорковский, находившийся в читинском СИЗО, объявил сухую голодовку в знак солидарности с Алексаняном.
В тот же день в суде Алексанян сказал журналистам: “Я вообще не понимаю, что происходит. Обвинения сфальсифицированы. Я уже два года незаконно сижу в тюрьме. Я никогда не участвовал в событиях, которые мне инкриминируют. Из меня просто выбивают показания, это хладнокровное убийство!” (Ъ, 31 января 2008)
После пятичасового заседания Алексанян начал задыхаться, и ему вызвали скорую помощь. Прибывшие врачи в течение 40 минут осматривали подсудимого и сделали вывод, что он больше не в состоянии участвовать в суде. Только тогда судья Ирина Орешкина согласилась перенести слушания на следующий день. (Ъ, 31 января 2008)
30 января 2008 г. уполномоченный по правам человека в России Владимир Лукин направил письмо генеральному прокурору “с просьбой проверить, разобраться” в ситуации с Алексаняном “и в случае необходимости принять меры”. (Эхо Москвы, 30 января 2008)
31 января 2008 г. Алексаняну снова разрешили перед началом заседания пообщаться с журналистами. Он рассказал, что утром ему сообщили результаты биопсии лимфоузла. Выяснилось, что у Алексаняна, помимо СПИДа и туберкулеза, еще и рак лимфатической системы. Он снова заявил, что невиновен: “Каждый из вас может оказаться на моем месте. Я прожил 36 лет, закончил два университета и никогда не думал, что со мной может такое случиться. Я жил, растил ребенка, а кто-то решил взять меня и уничтожить. Правосудие показное. А суть одна – в абсолютном бесправии людей независимо от их положения в обществе”. (Ъ, 1 февраля 2008)
31 января 2008 г. “Московский комсомолец” сообщил, что отец Алексаняна рассказал, что его сына, возможно, готовились выпустить под залог. Однако, по неофициальной информации, этого не удалось сделать из-за конфликта между следственным комитетом и Генпрокуратурой: “Когда следователь Следственного комитета увидел сына, он ужаснулся. И сразу же предложил выпустить его под залог. Мы еще подумали: “Наконец хоть один нормальный человек”. Даже собрали нужную сумму. Но в Генпрокуратуре отказали”, – рассказал Георгий Алексанян. (Газета.ру, 31 января 2008)
В тот же день Генпрокуратура сообщила, что неоднократно проводила проверки условий содержания Алексаняна, в том числе и по запросам Европейского суда по правам человека, Лукина, а также в связи с публикациями в СМИ. По результатам проверок прокуратура установила, что “в процессе расследования уголовного дела по обвинению Алексаняна следователями не допускались действия и не принимались решения, унижающие его честь и достоинство или создающие опасность для его жизни и здоровья. Действия следователей в отношении обвиняемого Алексаняна основаны на требованиях уголовно-процессуального законодательства России и Европейской Конвенции о защите прав человека и основных свобод”. (Газета.ру, 31 января 2008)
Генпрокуратура сообщила также о проверке в связи с последними заявлениями в СМИ о плохих условиях содержания» Алексаняна. Установлено, что “он содержится в многопрофильной больнице при следственном изоляторе №1 г. Москвы в индивидуальной палате площадью более 17 кв. метров, что соответствует всем международным нормам. В указанной палате имеются телевизор, холодильник, все необходимое оборудование, в том числе душ с горячей и холодной водой. Микроклимат соответствует санитарным нормам и правилам. Избранная Алексаняну судом мера пресечения в виде заключения под стражу не ограничивает возможность получения им необходимой специализированной медицинской помощи. Для оказания таковой в больнице при СИЗО-1 г. Москвы имеются соответствующее специалисты, а также медицинское оборудование и все необходимые лекарственные препараты. В период содержания под стражей Алексанян неоднократно осматривался врачами – специалистами медицинских учреждений органов здравоохранения. Случаи отказа в получении Алексаняном передач с медикаментами от родственников не выявлены. Только за период с ноября 2007 г. по январь текущего года им было получено 11 таких передач. Согласно заключению врачей-специалистов, в результате осмотра и лабораторных исследований инфекционные заболевания легких у Алексаняна отсутствуют. На момент проверки 30 января с.г. Алексанян был осмотрен медицинским персоналом, его состояние здоровья признано удовлетворительным, позволяющим участвовать в судебных заседаниях. Это же подтверждается выводами ранее проведенной комиссионной судебно-медицинской экспертизы. Следует отметить, что ранее Алексанян неоднократно отказывался от проведения необходимых осмотров и медицинского обследования. Это зафиксировано в медицинской документации. В ходе проверки нарушений закона об условиях содержания под стражей подозреваемых и обвиняемых, а также получения Алексаняном необходимого медицинского лечения не выявлено”. (Газета.ру, 31 января 2008)
1 февраля 2008 г. Платон Лебедев заявил, что готов согласиться с предъявленными ему обвинениями, если это поможет Алексаняну. “Я прошу прокурора Жукову (представитель Генпрокуратуры в суде) передать Алексаняну, что он может давать любые против меня показания, лишь бы он сохранил жизнь”, – процитировал адвокат Лебедева его заявление для журналистов. (РИА Новости, 1 февраля 2008)
1 февраля 2008 г. директор Федеральной службы исполнения наказаний (ФСИН) России Юрий Калинин заявил: “В связи с многочисленными высказываниями, которые не соответствуют действительности и дискредитируют нашу службу, руководством СИЗО принято решение подать в суд иск о защите чести и достоинства, деловой репутации на адвоката Елену Львову”. По его словам, сотрудники СИЗО «Матросская тишина» хотели добиться опровержения высказываний адвоката, касающихся состояния здоровья и лечения Алексаняна. “Развернута откровенная истерия, преследующая одну единственную цель – сорвать судебный процесс, – сказал Калинин. – Эти разговоры относительно здоровья и лечения Алексаняна абсолютно беспочвенные… В следственном изоляторе есть все условия для оказания современной квалифицированной медицинской помощи, в том числе по тем заболеваниям, которыми он страдает”. (Интерфакс, 1 февраля 2008)
2 февраля 2008 г. вышел пресс-релиз ФСИН: “Установлено, что условия содержания подсудимого Алексаняна… соответствуют требованиям ФЗ «О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений». Он находится в отдельной палате, площадью 17 кв. метров, оборудованной системами отопления и вентиляции, санузлом и душевой кабиной, установлены кровать, шкаф для продуктов, вешалка для одежды, стол со скамейками, имеется холодильник и телевизор”. Кроме этого, согласно пресс-релизу, в палате была установлена система вызова медицинского персонала. Температурный режим, освещенность и влажность воздуха в этом помещении соответствовал санитарно-гигиеническим нормам. (Интерфакс, 2 февраля 2008)
6 февраля 2008 г. суд счел, что рассмотрение дела Алексаняна следует отложить “до окончания прохождения им лечения”. (Ъ, 7 февраля 2008)
В тот же день ряд членов Европарламента обратились с открытым письмом к руководству России: “Арест Василия Алексаняна и отказ обеспечить ему необходимую медицинскую помощь может привести к его смерти. Подобное поведение властей является серьезным нарушением фундаментального права на жизнь… В силу этого мы обращаемся к вам с просьбой на основании принципов гуманизма немедленно предоставить В. Алексаняну необходимое лечение, чтобы спасти его жизнь и гарантировать справедливое обращение со всеми людьми, имеющими отношение к делу Ходорковского-Лебедева”. Документ подписали 23 европарламентария. (Ъ, 7 февраля 2008)
7 февраля 2008 г. пресс-служба ФСИН заявила, что принято решение о помещении Алексаняна в специализированную гражданскую клинику, где он будет находиться под круглосуточной охраной.
11 февраля 2008 г. Ходорковский прекратил голодовку. “Трагическая ситуация с тяжелой болезнью моего товарища и адвоката Василия Алексаняна показала: у нас в стране много неравнодушных людей, есть основы гражданского общества, – заявил Ходорковский. – Надеюсь, что бюрократических отморозков, готовых дать человеку умереть, пытаясь угадать пожелания начальства, у нас меньше, чем честных и совестливых людей”. (Ъ, 12 февраля 2008)
В течение недели адвокаты пытались добиться от врачей и администрации СИЗО допуска к своему Алексаняну в городскую больницу N60, расположенную в Перове. Конвой возле дверей палаты требовал разрешения от начальника “Матросской тишины”, а тюремное начальство в свою очередь ссылалось на справку от главврача больницы, в которой говорилось о нежелательности для пациента судебно-следственных действий. Адвокаты настаивали на том, что их посещение не имеет ничего общего с судебно-следственными действиями: “Беседа с нами не составляет для него никакого напряжения. Наоборот, это ему в помощь. Ему очень тяжело без адвокатов”. (Ъ, 19 февраля 2008)
16 февраля 2008 г. адвокаты встретились с Алексаняном. Один из них, Геворг Дангян, рассказал, что Алексанян лежит в специализированном гематологическом отделении. Окно небольшой палаты изнутри закрыто решеткой, над кроватью установлена камера слежения. Один охранник круглосуточно, даже ночью, сидит внутри палаты, другие охраняют палату снаружи. “Но при этом, как мне рассказал сам Василий Алексанян, его еще и приковывают за руку цепью к кровати, – Дангян.- Я эту цепь не видел, перед посещением адвокатов они это все убирают. Все процедуры ему проводят с этой цепью на руке. Отстегивают, только когда в туалет надо сходить”. (Ъ, 19 февраля 2008)
Дангян заявил, что Алексанян написал жалобу начальнику СИЗО Фикрету Тагиеву, чтобы узнать, “кто дал такие указания, зачем это делается”. В свою очередь в УФСИН по Москве заявили: “Все, что связано с условиями содержания Алексаняна, в том числе в период его лечения в одной из столичных больниц, полностью соответствует требованиям действующего законодательства”. (Ъ, 19 февраля 2008)
17 февраля 2008 г. на Славянской площади в Москве прошел митинг в защиту Алексаняна, организованный Антивоенным клубом, Объединенным гражданским фронтом (ОГФ) и движением “Оборона”. На митинге присутствовало около ста человек. Численность представителей правоохранительных органов в 7-8 раз превышала количество участников. (Эхо Москвы, 17 февраля 2008)
16 сентября 2008 г. адвокат Елена Львова сообщила журналистам, что Алексанян “получает ту медицинскую помощь, которую ему назначили в соответствии с консилиумами врачей”. По ее словам, курс по ВИЧ Алексанян переносил с “определенными сложностями и осложнениями для здоровья”. “Что касается курсов по химиотерапии по лимфоме, то их должно быть несколько, они начаты с июля месяца и тоже проходят тяжело. Впереди еще курсы облучения, возможна операция по удалению селезенки”, – сказала адвокат. По словам Львовой, врачи пока запрещали проводить с тяжелобольным следственные действия. (Эхо Москвы, 16 сентября 2008)
20 октября 2008 Симоновский суд снова продлил срок содержания Алексаняна под стражей до 22 января 2009 года.
8 декабря 2008 суд вынес решение об освобождении Алексаняна из-под стражи под залог в 50 млн рублей. Сам он так прокомментировал решение: “В условиях, когда по трем эпизодам обвинения из четырех никогда не возбуждалось уголовное дело, в условиях, когда истекли сроки давности привлечения меня к уголовной ответственности по предъявленным мне обвинениям, в условиях, когда в более чем 117 томах уголовного дела число упоминаний моей фамилии можно сосчитать на пальцах одной руки, да и то вне связи с сутью обвинений, избрание судом залога в таком невообразимом размере вместо безусловного освобождения из-под стражи выглядит циничным издевательством над законом и здравым смыслом”. (РИА Новости, 17 декабря 2008)
Семья Алексаняна опубликовала реквизиты счета для сбора необходимой суммы.
22 декабря 2008 Европейский суд по правам человека потребовал заменить Алексаняну заключение на более мягкую меру наказания. (РИА Новости, 22 декабря 2008)
Залог был собран, и вечером 30 декабря 2008 г. с больничной палаты Алексаняна сняли стражу.
16 января 2009 Алексанян был выписан из больницы. “Меня выписали на домашний режим. Из-за того, что иммунитет сильно ослаблен после операции, мне по требованию врачей противопоказаны какие-то массовые мероприятия, в том числе участие в судебных заседаниях и следственных действиях”, – заявил Алексанян после выписки. (Коммерсант, 19 января 2009)
2 февраля 2009 судья Неделина сообщила, что на запрос суда о состоянии здоровья обвиняемого из гематологического центра РАМН пришел ответ: “В нем говорится, что Алексанян не может участвовать в судебном заседании, поскольку нахождение в общественных местах представляет угрозу его жизни”. (Коммерсант, 3 февраля 2009)
7 апреля 2009 гособвинение приступило к оглашению обвинительного заключения на втором процессе по делу Ходорковского-Лебедева. Подсудимые обвинялись в том, что в составе организованной группы в 1998-2003 годах совершили хищение путем присвоения крупных объемов нефти дочерних нефтедобывающих акционерных обществ НК ЮКОС – “Самаранефтегаз”, “Юганскнефтегаз” и “Томскнефть ВНК” – на сумму более 892 млрд руб. и в легализации денег, полученных от реализации похищенной нефти на сумму, превышающую 487 млрд руб. и $7,5 млрд.
Все эти преступления, по версии следствия, совершались организованной группой, в которую помимо подсудимых входили Невзлин, Дмитрий Гололобов, Алексанян, Михаил Брудно, а также Василий Шахновский. При этом прокурор отметил, что Алексанян и Гололобов, как руководители правового управления компании “ЮКОС-Москва”, “должны были разрабатывать планы и схемы хищения акций”, а также обеспечивать принятие решений “в интересах членов организованной группы”. (Коммерсант, 8 апреля 2009)
15 июня 2009 Дмитрий Довгий (бывший руководитель Главного следственного управления Следственного комитета при Генпрокуратуре РФ) подтвердил давнее заявление Алексаняна о том, что последнему предложили сделку – свободу в обмен на показания на Михаила Ходорковского. Сам Довгий в это время находился под стражей по обвинению во взяточничестве. (Коммерсант, 15 июня 2009)
5 октября 2009 Симоновский суд отложил принятие решения по вопросу о том, может ли Алексанян участвовать в судебных слушаниях по его делу. Несмотря на то что в суд поступило письменное заявление Алексаняна, заявившего о том, что участвовать в процессе для него смертельно опасно, суд решил посмотреть на его состояние здоровья через месяц. (Коммерсант, 6 октября 2009)
2 ноября 2009 суд в очередной раз перенес рассмотрение вопроса о возможности участия Алексаняна в слушаниях. Адвокат Геворг Дангян представил результаты очередного обследования своего подзащитного, согласно которым у него наблюдался иммунодефицит с отрицательной динамикой. В связи с этим он просил приостановить производство по делу. Данное ходатайство поддержал также прокурор Николай Власов. (ИТАР-ТАСС, 2 ноября 2009)
24 июня 2010 Симоновский районный суд Москвы прекратил за истечением срока давности дело Алексаняна по нереабилитирующим основаниям. Согласившись на прекращение дела, Алексанян получил возможность выехать за границу, избежал исков, перекрывающих сумму нанесенного им ущерба, а также получил назад 50 млн руб., внесенных в качестве залога за его освобождение. Это был первый случай, когда дело, связанное с ЮКОСом, было доведено до суда, но обвиняемый не услышал обвинительного приговора. (Коммерсант, 25 июня 2010)
3 октября 2011 умер в Москве.
6 октября 2011 похоронен на Хованском кладбище.