КРОТОВ Яков Гавриилович
Публицист,
священник Украинской автокефальной православной церкви (УАПЦ),
бывший священник Церкви православного возрождения
Яков Кротов родился 31 мая 1957 в Москве в семье учителей. Отец осенью 1957 был арестован, осужден на 15 лет, в лагере еще на 3, срок отбыл сполна, реабилитирован. Воспитывался матерью Мусей Лазаревной и дедом Лазарем Борисовичем Гиндиным, врачом.
При рождении был назван Максимом в честь Горького. В 1974 году был крещен священником Александром Менем и при крещении принял новое имя (в паспорте – с 1991 г.).
Ученик и духовный сын Александра Меня.
В 1973-1978 работал в Исторической библиотеке, в т.ч. в типографии, уволен оттуда за размножение стихов Мандельштама.
В 1978-85 работал в Центральном государственном архиве древних актов (ЦГАДА), уволен оттуда по требованию КГБ за антикоммунистический памфлет (об угнетении религии).
После этого работал в Звенигородском музее в Савино-Сторожевском монастыре.
С 1990 года зарабатывал журналистикой и переводами.
С 1997 вел на радио “Свобода” передачу “С христианской точки зрения”.
Борец с Московской Патриархией. В апреле 2002 г. в статье “Растление многолетних” в “Журнале” написал: “Не только патриарх, но и любой приходской батек (sic!) в сегодняшнем православии претендует на такую непогрешимость, какая Папе и не снилась”.
10 ноября 2002 г. состоялось рукоположение Кротова. Он стал священником Церкви православного возрождения (ЦПВ) (официальное наименование при регистрации – Апостольская Православная Церковь), основанной Глебом Якуниным 8 сентября 2000 г. Рукоположение было совершено в храме святого Александра Меня (храм располагался в подвале офиса Движения за права человека, возглавляемого Львом Пономаревым ).
В октябре 2005 г. прокомментировал ситуацию вокруг некоего Григория Грабового , объвившего, что он – христос, и обещавшего воскресить по желанию родственников мертвых (в частности, такие обещания он давал матерям, у которых дети погибли во время нападения бандитов на школу в Беслане): “Нормально обвинять Грабового в мошенничестве. Но если уж полагаете, что религия и деньги несовместимы, тогда критикуйте и духовенство всех религий. Не останавливайтесь: ищите доказательства того, что Грабовой брал деньги именно за обещание воскрешения. Нет доказательств? Молчите. Ненормально, когда “против овец молодец, а против молодца и сам овца”. На Грабового выплескивают ненависть, которую не смеют выплеснуть на Церковь”. (см. полный текст)
В ноябре 2006 г. выступил против приговора Борису Стомахину.
В январе 2007 г. было опубликовано обращение Кротова к митрополиту его церкви Виталию Кужеватову и Глебу Якунину. В нем он выражал недовольство тем, что церковь разрешила вступит в брак одному из своих епископов (Сергею Савиных) и обвинил адресатов в лукавстве. (см. текст http://www.baznica.info/pagesid-3425.html )
Вскоре Кротов ушел из якунинской церкви в Украинскую автокефальную православную церковь и стал священником ее Харьковско-Полтавской епархии.
Знает английский, читает на французском, польском, немецком, латыни.
Жена Ирина (с 1976 г.). Сыновья Марк (1977) и Матвей (1980).
Известия, 5 октября 2005
Атака на Григория Грабового, которая в последний месяц приобрела – в том числе благодаря “Известиям” – характер массовый, вызывает у разумного человека недоумение, а если разумный человек еще и верующий – то и озабоченность.
Нормально критиковать Григория Грабового за обещание воскрешать умерших. Ненормально останавливаться: если уж не верите в возможность воскресения мертвых, то критикуйте и о. Александра Меня, и митр. Антония (Блума), и папу римского, называйте обманщиком и автора этих строк. Нет – с точки зрения достоверности – принципиальной разницы между рассказами Евангелия о том, как Господь Иисус воскресил дочь вдовы из городка Наин, и рассказами поклонников Грабового о том, как он кого-то воскрешал.
Нормально обвинять Грабового в мошенничестве. Но если уж полагаете, что религия и деньги несовместимы, тогда критикуйте и духовенство всех религий. Не останавливайтесь: ищите доказательства того, что Грабовой брал деньги именно за обещание воскрешения. Нет доказательств? Молчите. Ненормально, когда “против овец молодец, а против молодца и сам овца”.
На Грабового выплескивают ненависть, которую не смеют выплеснуть на Церковь. А до этого претензии к православию проецировали на ислам, на “Аум Синрикё”, на католиков.
Нормально полагать, что знакомство с Грабовым дискредитирует. А что, сидеть за одним столом с президентом России – не дискредитирует? А печататься в газетах, где на одной полосе нормальные материалы и заказные фельетоны против какого-нибудь банка, где одновременно проповедуют демократию и расизм с цинизмом, – не дискредитирует? А быть русским – когда быть русским в глазах совестливых людей означает быть нациствующим милитаристом, невежественным, трусливым, норовящим сделать любую гадость, если будет гарантия безнаказанности? Тем не менее нужно и называться русским, и быть. Быть русским, быть таким верующим в воскресение, чтобы никто не мог дурного слова сказать о России или о Христе.
Журналистка одной газеты одновременно критикует власти за антидемократичность – мол, Каспарова в Беслане травили, и тут же требует от этих же самых властей быть еще более антидемократичными – затравить еще и Грабового. А надо требовать, чтобы никого не травили. Веруют не в силу и свободу личности, а в слабость человека и в то, что вертикаль власти должна компенсировать эту слабость. Нет! Любит каждый своим сердцем, а не чужим – и в одиночку человек должен разбираться с Грабовым, Христом, Асахарой.
Люди, которые призывают власти наказать Грабового, – лицемеры. Они зовут прокурора – и тут же заявляют, что не верят прокурору. Зовут милиционера – и заявляют, что все милиционеры куплены. Призывают отдать Грабового под суд, но судебную систему открыто называют бессудной, каковой она и является. Вот результат компромисса с деспотизмом: если демократия изгнана, если из души вытравлена вера в возможность и необходимость свободы, то в душе поселяется паранойя, противоречащая самой себе.
“Я хотя и неверующая, но знаю, что воскрешения не может быть”, – сказала одна из критиков Грабового. Абсурд? Нет, она имела в виду: “Я хотя и неверующая, но знаю, что воскрешения не может быть, кроме того, вера в которое одобрена государством”.
Плохая новость: воскресения не может быть и тогда, когда его санкционирует государство.
Хорошая новость: там, где побеждена и вера в государство, и недоверие к нему, там открывается возможность настоящей, а не иллюзорной веры и настоящего воскресения – без милиционеров, без лекций, без человеческих усилий, без денег, зато – с Христом.